Орден

[Филин]

... Но что-то говорит мне: пора немного сменить тему. Ведь не все решает оружие, пусть даже и самое гениальное. Даже крепчайший металл и самый разящий меч все-таки лишены чего-то бесплотного, но очень-очень важного...
...Тяжелые аккорды музыки волнами прокатывались под сводами огромного зала. Облицованный льдисто-белым мрамором с кровянистыми прожилками, он напоминал небесную сферу или римский Пантеон. Музыка звучала громко и грозно, вселяя в душу мистический трепет. Он передавался сотне молодых воинов с непокрытыми головами, стоявших полукольцом на небольшом амфитеатре. И каждый из них держал в руке незажженный факел.
Напротив амфитеатра возвышалась кафедра, чем-то похожая на амвон проповедника. А над нею, где-то у самого полюса архитектурной сферы, массивно нависал барельеф из темной бронзы: витязь с занесенным мечом, оседлавший орла.
Под звуки музыки к амвону прошествовала высокая фигура Хранителя, облаченного в темное длинное одеяние с капюшоном. Он шагал, слегка склонив седую голову, - бывший офицер имперской противовоздушной обороны, ветеран египетских боев. Заняв свое место, он обвел глазами зал, скользнул взглядом по золотому шитью мундиров на самом верхнем ряду амфитеатра. И как только стал замолкать торжественный хор, он воздел кверху правую руку. Свет в зале померк, и во тьме заколыхались языки пламени от сотни факелов.
- Сегодня - день защитника нашего неба. Ваш день, лучшие воины Империи! - нарушил наступившую тишину низкий голос Хранителя - Сегодня мы отдаем дань памяти тем, кто стал героем Великой войны с силами Зла. Много веков назад они ополчились на нас, и целые столетия подряд пытались стереть нашу Державу с лица Земли. Прошли века, враг сменил рыцарские доспехи на кабины реактивных машин, но суть борьбы осталась прежней. Потому что мы - другие. Мы - продолжатели дела Святой Руси и Великого Хорезма, наследники Тимурленга и Святослава, Чингисхана и Суворова, воинов Великой Отечественной. Там, где садится Солнце, поклоняются золотому дъяволу. Мы же чтим традиции предков, их подвиги и мужество. Нет и не может быть мира между нами, и ненависть их к нам неиссякаема!
Вы и те, кто до вас держал небесное оружие, спасали нашу Родину, нашу Империю от страшной беды. Так будьте же достойны подвигов наших героев! И помните: они бессмертны. Они всегда будут рядом с нами...
Его голос был мерен и торжествен:
- Виктор Талалихин. Ты направил свой истребитель на ревущее в ночном небе Москвы чудовище. Здесь ли ты?
- Здесь! - ответила сотня голосов, и пламя факелов качнулось. И тут же в воздухе возник нарисованный лазерами лик молодого лейтенанта из сорок первого года.
Хранитель называл имя за именем. Снова и снова зал отвечал "Здесь!", снова и снова в полумраке возникала голограмма, и погибшие воины смотрели в лица сотни факелоносцев.
- Капитан Георгий Елисеев, таранивший врага 28 ноября тысяча девятьсот семьдесят третьего года?
- Здесь!
- Лейтенант Сергей Сумин...
Сергей, не отрываясь, смотрел в экран телевизора. Торжественная, полная презрения к смерти церемония, пронизывала его душу каким-то таинственным, волнующим холодом. Сердце билось торопливыми толчками.
Он очень любил такие праздники. На этот раз то был День защитника неба Империи. Сегодня молодые солдаты принимали присягу, в кинотеатрах перед фильмами шли выпуски хроники. В которой кадры времен Великой Отечественной сменялись съемками ожесточенных боев в Корее, Вьетнаме, на Ближнем Востоке. На струях огня из клубов пыли и дыма упруго взлетали ракеты, и похожие на железных ястребов самолеты разлетались на рои горящих "комет". А завтра он и сам собирается в кино - на премьеру ленты "Идите в землю египетскую" - о наших ракетчиках в битве за Суэцкий канал.
Над Одессой опускался бархатный теплый вечер 1982 года. Громыхнули орудия, и в небе распустились огни праздничного салюта. Что-то теснило грудь - какая-то юношеская жажда подвига, какая-то томительная смесь любви и неудержимого порыва.
Сергей включил настольную лампу, тронул модель космического корабля "Союз". Потом, повинуясь жгучему желанию, схватил массивные наушники "Эхо", ткнул пальцем в черную клавишу "Весны-211". Мигнули рубиновые огоньки индикаторов, и мощный стереозвук ворвался в распаленный мозг.
"Taking around, the moments..." - напряженно и порывисто пел Роджер Уотерс. Сергей в такие моменты любил включать "Пинк Флойд", ударяя по нервам летящими аккордами гилморовского "фендера". Сергей и сам поражался странному совмещению страстей внутри себя. Он любил читать книги по русской истории под тяжелый рев бас-гитар. Картины русских ратников, посылающих стальные тяжелые стрелы из арбалетов на Куликовом поле, рисовались ему под звуки "Человека с Серебряных гор" из "Rainbow".
Но теперь... Теперь ему чудилась ночь, остро пахнущая порохом. Как после старта сразу нескольких С-75. Ему грезилось, что он сидит в гудящей от электроники кабинке командного поста, перед зеленым мерцанием радарного экрана, направляя прекрасный и смертоносный полет огненных змеев...
Эту картину, дорогой читатель, нарисовало наше воображение. Ведь в жизни все было иначе - уныло, затерто и серо. Скучные комсомольские да партийные собрания. Дежурные встречи с ветеранами Отечественной. И никто не хотел понять, что сами старики на этих казенно-шаблонных собраниях не расскажут и сотой доли того, что им довелось пережить. Уж мне-то, журналисту и сыну журналиста, это хорошо известно. Тупые политработники, трескучие и пустые фразы - и ничего о подвигах наших героев. Наше поколение хватало книжки о воинах той же противовоздушной обороны - и потом с зевком отбрасывало их. Ибо там не было ничего, кроме комсомольской белиберды, а о самих деяниях героев говорилось как бы вскользь и безлико.
А нужно было другое. Мистическое, глубинное, соединяющее в одну неразрывную цепь события тысячелетней истории. Вливающее древние энергии в души людей. Но разве могли понять это и старый импотент Брежнев, и рассыпавшийся от старческой немощи главный идеолог страны Суслов? Вы, наверное, читали предыдущую книгу, читатель? И ею, и этой работой, мы делаем то, что должны были делать наши идеологи да политработники с конца 1960-х.
Мое поколение (а мне, когда в ноябре 1982 умер Брежнев, шел шестнадцатый годок) оказалось чудовищно ограбленным. Нет, дело не в том, что у нас не было импортных видеомагнитофонов. Они не стоят разваленной Империи и нынешнего национального позора.
У нас украли гордость за свою страну. Мы включали телевизор, но кого режим предлагал юным в качестве героев? Кто царствовал в эфире, подсознательно вызывая желание "делать жизнь с них"? Тот же шут Хазанов. Та же певичка Алла Пугачева. Та же бесчисленная рать актеров-лицедеев. Всех тех, кто ныне трупными мухами вьется над останками Великой Державы и сладострастно лижет зад власти вороватых иуд. И та же Пугачева пляшет на игрищах в честь своего пятидесятилетия, задирая подол и показывая свои жирные ляжки, пока в Прокопьевске из домов уже вытаскивают тела умерших с голоду русских.
Мы возводили на пьедестал людей-мух, сотрясателей воздуха и "тружеников микрофона". Но играть на гитаре или сниматься в фильме гораздо легче, чем наводить ракеты под смертельным огнем пикирующих "фантомов". У нашего поколения украли целый пласт русской истории, спрятав за пеленой бессмысленной секретности целую когорту Истинных Русских. А потому Империя рухнула, даже обладая непревзойденным оружием.
Нам надо было не карикатуру на Запад у себя делать, а раз и навсегда понять, что Империя, что Великая Россия - это особая цивилизация. И строить именно эту цивилизацию, наполняя гордостью за нее сердца миллионов. Отбросив прочь всю ненужную шелуху. Но разве могли понять это тупые выпускники партийных школ и лощеные телевизионно-эстрадные клоуны?
Увы, время вспять не повернешь. Но когда-нибудь нам придется сделать подобное. Но уже с кровью и жестоко. Ибо выбор небогат. А Западом мы не станем никогда....

(с) Максим Калашников, Битва за Небеса. www.rus-idea.com